Золото Зимнего дворца
Нет, речь пойдет не о Золотой кладовой Эрмитажа.
Не секрет, что в Петербурге наблюдается дефицит солнца. Которого у нас можно ждать как у моря погоды, но так и не дождаться. А чтобы его найти, надо знать места. И сегодня мы отправимся в такие места, находятся они в главном здании города –Зимнем дворце.
Первое – это Гербовый зал. Самый эффектный, самый красивый, самый позолоченный, и всегда солнечный – даже в пасмурную погоду. «Вау эффект» – это в точности про него.
Не секрет, что в Петербурге наблюдается дефицит солнца. Которого у нас можно ждать как у моря погоды, но так и не дождаться. А чтобы его найти, надо знать места. И сегодня мы отправимся в такие места, находятся они в главном здании города –Зимнем дворце.
Первое – это Гербовый зал. Самый эффектный, самый красивый, самый позолоченный, и всегда солнечный – даже в пасмурную погоду. «Вау эффект» – это в точности про него.
Гербовый зал Эрмитажа.
Кстати, где здесь гербы? Их не сразу увидишь, они маленькие. И находятся там, где никогда не станешь искать – на люстрах. Гербовый зал предназначался в том числе для приёмов губернского дворянства. Поэтому в нем разместили гербы всех городов и губерний Российской империи. Хотя балы, маскарады, торжественные обеды тоже проводились в этом зале.
До печально известного пожара 1837 года Гербовый зал выглядел гораздо скромнее. Во время пожара Зимний дворец сгорел за двое суток, а восстановлен был за шестнадцать месяцев. Работать над этим выпало архитектору Василию Стасову. Вот тогда Гербовый зал и стал таким позолоченным.
Так выглядел зал до пожара.
А это уже акварель 1863 года. Золота явно прибавилось. Таким зал сделался после пожара.
«Ну не знаю, позолоти, братец, что ли, колонны!»
Не обошлось и без легенды. В те времена продолжалась мода на стиль классицизм. Строгость, монументальность, величие – вот его отличительные черты.
Именно на такой манер Василий Стасов и оформил Гербовый зал – всё очень просто и строго, и много-много белых классических колонн.
Но когда архитектор показал своё произведение государю, то он, по легенде, остался недоволен. «Зал не показывает богатство империи...» – задумчиво произнес Николай I. «Как же его показать, ваше величество?» – спросил зодчий. На что император ответил: «Ну не знаю, позолоти, братец, что ли, колонны!»
Что тут еще добавить? Естественно, колонны позолотили. На это было потрачено около восьми килограммов золота. Ладно, мы-то с вами знаем, что Николай I был не так уж прост! Это он решил нам, своим потомкам, в сыром, промозглом городе Санкт-Петербурге оставить прекрасный зал, где круглый год живет солнце.
Кстати, восемь килограммов золота – это, вроде бы, не много для такого огромного помещения. Ведь Гербовый зал – один из самых больших в Зимнем дворце, его площадь – около 1000 квадратных метров. Золота хватило по той причине, что здесь использовалось сусальное – тончайшие пластиночки толщиной в несколько микрон.
Именно на такой манер Василий Стасов и оформил Гербовый зал – всё очень просто и строго, и много-много белых классических колонн.
Но когда архитектор показал своё произведение государю, то он, по легенде, остался недоволен. «Зал не показывает богатство империи...» – задумчиво произнес Николай I. «Как же его показать, ваше величество?» – спросил зодчий. На что император ответил: «Ну не знаю, позолоти, братец, что ли, колонны!»
Что тут еще добавить? Естественно, колонны позолотили. На это было потрачено около восьми килограммов золота. Ладно, мы-то с вами знаем, что Николай I был не так уж прост! Это он решил нам, своим потомкам, в сыром, промозглом городе Санкт-Петербурге оставить прекрасный зал, где круглый год живет солнце.
Кстати, восемь килограммов золота – это, вроде бы, не много для такого огромного помещения. Ведь Гербовый зал – один из самых больших в Зимнем дворце, его площадь – около 1000 квадратных метров. Золота хватило по той причине, что здесь использовалось сусальное – тончайшие пластиночки толщиной в несколько микрон.
И вот представьте себе, что такое золото-солнечное помещение в Зимнем дворце не единственное. Тут ведь есть ещё и Золотая гостиная Марии Александровны, жены Александра II.
Это угловое помещение, которое находится в юго-западной части дворца на втором этаже, имеет камерный, уютный вид, а на золочение этой гостиной было потрачено около пяти килограммов сусального золота.
Эта комната со своими низкими сводчатыми потолками и полумраком чем-то напоминает царские палаты московского Кремля. Интерьер был создан архитектором Александром Брюлловым (это не кто иной, как родной брат знаменитого художника Карла Брюллова).
Александр II с супругой не очень тяготели к роскоши. Но сам статус Зимнего дворца требовал таких жертв. В нем необходимо было иметь залы, где не стыдно было бы принять гостей, в том числе иностранных.
Это угловое помещение, которое находится в юго-западной части дворца на втором этаже, имеет камерный, уютный вид, а на золочение этой гостиной было потрачено около пяти килограммов сусального золота.
Эта комната со своими низкими сводчатыми потолками и полумраком чем-то напоминает царские палаты московского Кремля. Интерьер был создан архитектором Александром Брюлловым (это не кто иной, как родной брат знаменитого художника Карла Брюллова).
Александр II с супругой не очень тяготели к роскоши. Но сам статус Зимнего дворца требовал таких жертв. В нем необходимо было иметь залы, где не стыдно было бы принять гостей, в том числе иностранных.
Золотая гостиная
И наконец, ещё одно «золотое» помещение, мимо которого не пройдет, кстати, ни один посетитель музея — это Иорданская лестница. На золочение Иорданской (Посольской) лестницы тоже ушло около пяти килограммов золота, но поскольку масштабы здесь огромные, это золото не бросается в глаза и не лежит сплошным покрытием. В убранстве Иорданской лестницы вызолочены только отдельные лепные детали.
За последние двести пятьдесят лет кто только по этой лестнице не поднимался! Она помнит и екатерининских фаворитов, и иностранных послов, и гоголевского кузнеца Вакулу, который поднимался с запорожцами к матушке-царице в надежде получить черевички для своей Оксаны. Она помнит крестные ходы к святой воде, огненные языки пламени во время пожара 1837 года, революционных солдат и матросов, немецкие снаряды. А сейчас по этой лестнице поднимаются в Эрмитаж все посетители музея, и в разгар туристического сезона здесь нужно пробираться сквозь чащу палок для селфи.
За последние двести пятьдесят лет кто только по этой лестнице не поднимался! Она помнит и екатерининских фаворитов, и иностранных послов, и гоголевского кузнеца Вакулу, который поднимался с запорожцами к матушке-царице в надежде получить черевички для своей Оксаны. Она помнит крестные ходы к святой воде, огненные языки пламени во время пожара 1837 года, революционных солдат и матросов, немецкие снаряды. А сейчас по этой лестнице поднимаются в Эрмитаж все посетители музея, и в разгар туристического сезона здесь нужно пробираться сквозь чащу палок для селфи.